Вопросы к круглому столу
«Личное свидетельство в актуальных медиа: объективная информация в мире блоггеров»
12.00-13.30, 29.06.17
- Насколько часто вы обращаетесь к личным историям (рассказам от первого лица) в вашей работе и с какими целями?
- Не кажется ли вам, что личных историй вокруг стало слишком много? Что нам сегодня не хватает не личной истории, а, наоборот, объективной журналистики? В целом – уживается ли объективность с персонализацией в журналистском тексте и журналистской работе, когда и у журналиста должна быть «личная история»?
- Кто имеет право на рассказ от первого лица? Традиционные медиа всегда формировали иерархию спикеров, допускали или не допускали субъекта к говорению. Кто в вашем медиа говорит от первого лица?
- Возможно, следует разделять личную историю как материал для работы журналиста и личную историю как обработанную и опубликованную. Уместно ли такое разделение?
- ЛИЧНАЯ ИСТОРИЯ КАК МАТЕРИАЛ: Устному свидетельству доверяешь не так легко, как тексту: когда люди говорят, ты понимаешь, что это неточно, фрагментарно, нечетко. А когда человек пишет в соцсетях и на это можно сослаться, мы относимся к личному свидетельству как к тексту; публикация объективирует личное свидетельство. Рефлексируете ли вы это? Как вы с этим работаете? Допускаете ли «ссылки на соцмедиа» как объективные свидетельства действительности? В каких случаях такой подход уместен, а в каких неприемлем?
- Взглянем на ту же проблему с другой стороны. Когда человек рассказывает о себе, он выделяет фрагменты, важные для него самого. А журналисту нужна более гладкая, «нарративная» история. Как вы боретесь с фрагментарностью личного нарратива? Допускаете ли реконструкцию от себя? Домысливание? Опору на сторонние свидетельства? Говорите ли с людьми, знающими протагониста? Что-то еще?
- Какие еще этические ограничения существуют в работе с личными историями? Скажем, понятно, что работать с личными историями детей практически невозможно, но в последние годы, к сожалению, мы часто сталкиваемся с детскими свидетельствами из сообществ беженцев и людей, переживших катастрофы. Эти свидетельства подкупают искренностью, но рассказывают только часть реальности, они не отрефлексированы. Часто и личные свидетельства взрослых бывают очень односторонними, даже политически односторонними… что с этим делать?
- Бывало ли такое, что вы сталкивались с попыткой навязать вам личную историю? Манипулировать журналистом при подготовке текста? Кто и почему это делал?
- ЛИЧНАЯ ИСТОРИЯ КАК ТЕКСТ: Что заставляет читателя верить в личную историю? Когда ты видишь по телевизору говорящего человека, ты ему веришь априори. А что заставляет верить в печатную версию?
- Какие особенности имеет репрезентация личных историй в ваших изданиях? как они соотносятся с другими типами журналистских материалов (репортажем, аналитикой и т.д.)? стало ли в последнее время личных историй больше в вашем СМИ?
- Личная история всегда индивидуальна. В каких случаях такая история должна быть уникальной, а в каких – типичной? Скажем, история Биби Аиши, девушки, которой муж-араб отрезал нос, была историей личной трагедии, но и знаком социального феномена, культурной традиции. Стремитесь ли вы к типизации личной истории?
- Можно ли назвать личным нарративом реконструкцию жизненной истории человека с вкраплениями его интервью или личных высказываний – в стиле «Каравана историй»? Или в этом есть что-то… фейковое?
- Традиционные жанры высказывания от первого лица – интервью, выступление эксперта, колонка, которую уже тоже можно назвать традиционной, – как они сегодня меняются? И появляются ли новые форматы личного нарратива, новые жанры? Связано ли это с ростом мультимедийности?
- Сегодня существует новое направление – narrative journalism – как часть digital storytelling. Что вы о нем знаете? Используете ли его наработки?
Репортажи Д. Филипова от первого лица: Why more than a million Russians have lined up to see a piece of the rib of Saint Nicholas
This Russian city says: ‘Don’t call us Siberia’, The latest protest Moscow is trying to ignore: Thousands of angry truckers
Фильм: Frost versus Nixon https://youtu.be/cthsf1Cf8LU
Сергей Строкань Гуантанамо массовой информации
К вопросу “Надо ли визировать интервью?” Интервью про интервью
Вопросы к круглому столу
«Личное повествование в педагогической коммуникации»
14.30-16.00, 29.06.17
– Преподавание истории литературы и личное повествование. Чем ценна – и чем трудна – последовательная проблематизация субъектной структуры литературного текста, а также, в связис этим, субъектности участников образовательного процесса (учащихся, учителя)?
– Личный нарратив в музейных практиках: как и почему усиливается его роль с переориентацией музейной работы на коммуникативную модель?
– Какие формы работы с личным документом продуктивны в гуманитарном образовании? Как может быть максимизирован познавательный и воспитательный эффект этой работы?